Связь эмо­циональных состояний и рака

 

Одно из лучших исследований, рассматривающих связь эмо­циональных состояний и рака, описано в книге последова­тельницы Карла Юнга Элиды Эванс «Исследование рака с психологической точки зрения», предисловие к которой напи­сал сам Юнг. Он считал, что Эванс удалось разрешить мно­гие тайны рака, включая непредсказуемость течения этого заболевания, то, почему болезнь иногда возвращается после долгих лет отсутствия каких-либо из ее признаков и почему это заболевание ассоциируется с индустриализацией обще­ства.

Основываясь на обследовании 100 больных раком, Эванс делает вывод, что незадолго до начала развития болезни мно­гие из них

1.  утратили значимые для них эмоциональные связи. Она считала, что все они относились к психологическому типу, склонному связывать себя с каким-то одним объектом или ролью (с человеком, работой, домом), а не развивать собствен­ную индивидуальность. Когда этим объекту или роли, с кото­рыми человек себя связывает, начинает угрожать опасность или они просто исчезают, то такие пациенты оказываются словно наедине с собой, но при этом у них отсутствуют навы­ки, позволяющие справляться с подобными ситуациями. (Как вы увидите по приведенным ниже историям болезни, мы тоже обнаружили, что для онкологических пациентов свой­ственно ставить на первое место интересы окружающих.) Кроме того, Эванс полагает, что рак — это симптом наличия в жизни больного неразрешенных проблем. Ее наблюдения были подтверждены и уточнены рядом более поздних иссле­дований.

Доктор Лоуренс Лешэн, получивший образование в области экспериментальной психологии, но работающий в области клинической, — непревзойденный знаток психологических историй онкологических больных. В своей недавно опубли­кованной книге «За жизнь можно бороться. Эмоциональные факторы в возникновении рака»* он приходит к выводам, во многом перекликающимся с выводами Эванс. На основе анализа психологических аспектов жизни более 500 боль­ных, Лешэн выделяет в них четыре основных момента.

■   Юность этих пациентов была отмечена чувством одиночества, покинутости, отчаяния. Слишком большая близость с другими людьми вызывала у них трудности и казалась опасной.

■   В ранний период зрелости эти пациенты либо установили глубокие, очень значимые для них отношения с каким-то человеком, либо получали огромное удовлетворение от своей работы. В эти отношения или роль они вкладывали всю свою энергию, это стало смыслом их существования, вокруг этого строилась вся их жизнь.

■   Затем эти отношения или роль исчезли из их жизни. Причины были самые разные — смерть любимого чело­века, переезд на новое место жительства, уход на пенсию, начало самостоятельной жизни их ребенка и т. п. В ре­зультате снова наступило отчаяние, как будто недавнее событие больно задело не зажившую с молодости рану.

■   Одной из основных особенностей этих больных было то, что их отчаяние не имело выхода, они переживали его «в себе». Они были не способны излить свою боль, гнев или враждебность на других. Окружающие обычно считают онкологических больных необыкновенно хорошими людьми. О них говорят: «Ах, это такой милый, приятный человек» или «Она просто святая!» Далее Лешэн заключает:  «Эта мягкость,  "хорошесть" в действительности указывает на их неспособность поверить в себя, на полную потерю ими всякой надежды».

* LeShan L. L. You can fight for your life. — New York: M. Evans & Company, 1977.

Вот как он описывает эмоциональное состояние этих па­циентов, после того как они теряют те межличностные отно­шения или ту роль, что составляли весь смысл их жизни:

...Растущее отчаянье, охватившее каждого из этих людей, по-видимому, тесно связано с пережи­той в детстве потерей... Утрату тех или иных отношений они воспринимают как трагедию, кото­рую в глубине души все это время предвидели. Они всегда ждали, что это когда-нибудь кончится, что их отвергнут. И когда это действительно происхо­дит, они говорят себе: «Я так и знал! Это было слиш­ком хорошо, чтобы оказаться правдой...» Внешне мо­жет показаться, что им удается приспособиться к постигшему их несчастью. Они продолжают изо дня в день выполнять свои обязанности, но жизнь уже потеряла для них свой «вкус», из нее ушли энергия и смысл. Создается впечатление, что ничто больше не удерживает их в этой жизни. Окружающим, даже очень близким людям, кажется, что они достаточно хорошо справляются со своим горем... но на самом деле это ложное спокойствие отчаянья. Они просто ждут, когда придет время умирать, потому что в этом видят единственный для себя выход. Они готовы к смерти, так что в каком-то смысле они уже умерли. Один пациент сказал мне: «Я понаде­ялся, и вот что случилось. Стоило только рассла­биться, забыть об опасности — и тут же я снова один. Надеяться больше не на кого и не что. Уж лучше жить в своей раковине!»

Так они и живут, без всякой надежды, в ожи­дании, когда смерть освободит их. Кому-то из моих пациентов пришлось ждать шесть месяцев, а у кого-то смертельный рак появился через восемь лет.

Лешэн сообщает, что 76 % всех онкологических больных, с которыми он беседовал, рассказали ему истории, которые в общих чертах можно свести к приведенной схеме, а среди тех, с кем он занимался интенсивной психотерапией, подобные ис­тории поведали 95 % больных. В контрольной группе здоро­вых людей только у 10 % всех опрошенных были выявлены признаки, соответствующие описанному стереотипу.

Несмотря на то что Лешэн очень убедительно и с боль­шим чувством говорит об эмоциональном состоянии своих пациентов, не все его наблюдения нашли подтверждение у других исследователей. Тем не менее, несколько ключевых моментов совпадают с наблюдениями, которые в течение 30 лет вела Кэролайн Б. Томас, психолог из Университета Джона Хопкинса.

Еще в 1940 г. доктор Томас начала обследовать студен­тов медицинского факультета, определяя их психоло­гические характеристики. С тех пор она проследила за за­болеваемостью более 1300 студентов. Она сообщает, что наи­более очерченный психологический тип характерен для сту­дентов, впоследствии заболевших раком. Для этой группы свойственна даже большая определенность, чем для тех, кто покончил жизнь самоубийством. По ее данным, яркой осо­бенностью студентов, заболевших раком, было глубокое пе­реживание ими отсутствия близости с родителями. Они ред­ко проявляли сильные чувства и обычно были в плохом настроении.

Еще одна черта онкологических больных, описанная Лешэном, состоит в том, что уже до заболевания они были под­вержены чувствам безнадежности и беспомощности. Это свой­ство подтвердили наблюдения и других ученых:

«Наблюдая за своими больными раком пациентками, А. X. Шмейл и X. Айкер обратили внимание, что для них было свойственно легко сдаваться, относиться к трудным жиз­ненным ситуациям с чувством полной безнадежности, не видя в них выхода. Часто подобные ситуации возникали пример­но за шесть месяцев до того, как у пациента обнаруживали рак. Затем Шмейл и Айкер обследовали группу здоровых женщин, которые, как считалось, имели биологическую пред­расположенность к раку шейки матки.

Пользуясь психологической методикой, позволяющей оп­ределить "тип личности, для которого свойственно впадать в состояние безнадежности", Шмейл и Айкер предсказали, кто из женщин второй группы может в будущем заболеть раком, причем эти предсказания сбылись в 73,6 % случаев. Они отметили, что это отнюдь не означает, что чувство безнадеж­ности вызывает рак, — у заболевших женщин была к нему биологическая предрасположенность — но это ощущение безнадежности, по-видимому, тоже сыграло существенную роль».

«В течение 15 лет доктор У. А. Грин изучал психологи­ческий и социальный опыт пациентов с лейкемией и опухо­лями лимфоидной ткани. Он также пришел к выводу, что утрата важных межличностных отношений была существен­ным моментом в истории жизни больного. Грин отмечает, что как для мужчин, так и для женщин огромную роль сыг­рали потеря или угроза смерти матери, а для мужчин — человека, "замещающего мать", например жены. Другим важ­ным эмоциональным событием для женщин является на­ступление климакса или изменение домашних обстоятельств, а для мужчин — потеря работы или реальная возможность ее потерять, а также выход или приближение срока выхода на пенсию».

Грин сделал вывод, что лейкемия и рак лимфатических узлов обычно развиваются в тех случаях, когда пациент стал­кивается подряд с несколькими утратами, приводящими его в психологическое состояние отчаяния и безнадежности.

Другие работы подтверждают данные Лешэна о том, что многим онкологическим больным бывает трудно выражать отрицательные чувства. Они испытывают необходимость все­гда казаться хорошими.

«Доктор Д. М. Киссен обратил внимание, что разница между теми заядлыми курильщиками, которые заболели ра­ком легких, и теми, кто не заболел, состоит в том, что заболев­шие раком "не смогли найти для себя достаточно хороших способов эмоциональной разрядки"».

«И. М. Блумберг показал, что по определенным личност­ным особенностям человека можно предсказать скорость раз­вития опухоли. Пациенты, у которых опухоли росли быстро, старались произвести на окружающих хорошее впечатление. Вместе с тем для них было характерны стремление занимать оборонительную позицию и одновременно неумение справиться с тревогой. Кроме того, они обычно отвергали вы­ражения привязанности, хотя очевидно в них нуждались. Группа больных, у которых опухоль развивалась медленно, демонстрировали большую способность переживать эмоцио­нальный шок и снижать напряжение с помощью физической активности.